1951 год.
Началось строительство спортивного комплекса: стадион с трибунами на пять тысяч мест и Дворец спорта.
1954 год.
15 июня. Состоялось открытие Дворца спорта.
Должность последнего начальника самой главной, полувоенной организации на Колыме — государственного треста «Дальстрой» досталась всесторонне развитой личности. Иван Лукич Митраков занимался крестьянством, работал на хрустальном заводе, был курсантом дивизионной школы Красной Армии. В 32 года он окончил Московский горный институт. Затем возглавил такой же институт в Свердловске и больше с руководящих должностей Иван Лукич не сходил: заместитель председателя Госплана СССР, заместитель министра МВД СССР.При этом важный чиновник увлекался большим теннисом. И вот это увлечение сыграло решающую роль в рождении магаданского Дворца спорта. Практически сразу, как Иван Митраков приехал в Магадан, он дал задание институту «Дальстройпроект» — построить в городе большой теннисный павильон. Видимо, вдалеке от кремлевских начальников он не побоялся воспользоваться служебным положением.
Как вспоминает в своей книге «Первостроители» И. Лукин, И. Митраков не вникал в нужды строителей Магадана, а требовал только выполнения и перевыполнения планов капитального строительства в молодом городе. Но, тем не менее, первостроителям директор Дальстроя не отказывал. Именно его приказами в 72 километрах от Магадана начали сооружать стекольный завод, организовывать цеха по изготовлению блоков и плит из пеносиликата. Но все жилые дома в городе продолжали строить из местного кирпича. «Красный камень» также лег в основу будущего Дворца спорта. Как и все главные колымские стройки возводить его начали тоже по приказу.
Место для новостройки И. Митраков выбрал сам. Играть в теннис он пожелал рядом со спортивным стадионом, который открылся в Магадане вместе с Городским парком летом 1935 года. Свое желание главный дальстроевец начал материализовывать просто. По его распоряжению в 1951 году к городскому стадиону согнали заключенных, поставили им палатки, выделили трактор и самосвалы для подвоза кирпичей. И дело закипело.
Через четыре года в Магадане состоялось открытие Дворца спорта. Магаданцы были поражены его красотой. Вот как описывал его на архитектурном языке И. Лукин: «Фасад здания обогащен нишами, своеобразными наличниками. Основной зал Дворца перекрыт сферическим кессонированным потолком, кессоны обогащены ленными украшениями и оригинальными светильниками». Лепные детали сопровождали и балюстраду балконов. Даже те, кто подымал голову вверх, удивлялись — под потолком располагался лепной фриз с композициями из спортивной жизни.
Сооружение и отделку своего Дворца И. Митраков контролировал лично. Исправлял ли он эскизный проект архитектора? Глядя сейчас на это здание можно уверенно заявить — Иван Лукич высказывал свои пожелания и мало кто мог ему отказать — в центре спортивных гербов, которые сейчас украшают фасад, располагаются две тенисные ракетки. Неужели для советского спорта они были главным символом? Для Митракова были. К слову, магаданцы еще долго называли Дворец теннисным павильоном. И только спустя годы он действительно превратился в объединение магаданского спорта, когда в нем стали заниматься гимнасты, боксеры, легкоатлеты, и борцы.
Сейчас на фасаде Дворца спорта висит памятная доска. На ней указаны его создатели: автор проекта архитектор А. Машинский, инженеры-конструкторы С. Курдубов и Г. Малечкин. К сожалению, об этих первостроителях сейчас мало что известно магаданцам. В то время как возводили спортивный центр Магадана, Г. Малечкин участвовал в разработке проекта здания обкома профсоюзов. С. Курдубов начинал работу рядовым исполнителем в институте Дальстройпроект и вырос в этой, крупнейшей проектной организации Дальнего Востока до заместителя главного инженера. А об архитекторе А. Машинском ничего неизвестно. В наши дни руководство Дворца спорта пыталось найти хоть какую-то информацию о нем, но безрезультатно.
