Выдающемуся кристаллографу, минералогу, геологу, педагогу Анатолию Болдыреву посвящается
«Запасы месторождения составляют 100 т золота по категории С1+С2»… Формулировка, знакомая даже людям, далеким от сферы геологии и недропользования. Меж тем, не все знают, что данная классификация запасов (по категориям А, В, С1 и С2) была разработана известным российским ученым Анатолием Болдыревым, создателем знаменитого «Определителя кристаллов», «Курса описательной минералогии», выдержавшей три издания и переведенной на испанский «Кристаллографии»…
Доктор геолого-минералогических наук, профессор Ленинградского горного института, член-корреспондент АН СССР, иностранный член французского минералогического общества…
Среди его студентов были многие первооткрыватели богатств Колымского края: Ю.А. Билибин, В.А. Цареградский, Д.В. Вознесенский, Г.А. Кечек, Б.Н. Владимиров, Л.А. Снятков, И.Е. Драбкин, Б.Н. Ерофеев, В.Т. Матвиенко, М.И. Рохлин, В.А. Титов, Е.Т. Шаталов, В.Ф. Алявдин и др.
Не по своей воле А.К. Болдырев попал на Колыму, но даже в качестве заключенного принес огромную пользу территории, становлению ее геологической разведки и горной добычи. В благодарность мерзлые магаданские недра стали его последним пристанищем.
Студент-преподаватель, выпускник-профессор
Анатолий Капитонович Болдырев родился 26 октября 1883 года в городе Грайвороне Курской губернии в семье купца II гильдии. Его родители, Капитон Лукич и Агриппина Григорьевна Болдыревы, до 1861 года были крепостными крестьянами. Будущий ученый окончил грайворонскую церковно-приходскую школу, затем первым учеником — Харьковское реальное училище. В 1901 году он поступил в Петербургский горный институт.
«Дошел до 3-го курса быстро и беспрепятственно, — писал А.К. Болдырев в автобиографии, датированной 3 ноября 1943 года. — С 1904 по 1910 г. вследствие студенческих волнений наступил перерыв в учебе. В конце 1910 г. за участие в студенческом движении был арестован и административно сослан на три года в Пермскую губернию, сначала в Чердынский край, а потом (вскоре) переведен в Нижний Тагил, где служил всю ссылку геологом Нижнетагильского округа. По манифесту 300-летия Дома Романовых срок ссылки был немного сокращен.
Весной 1914 г. уехал в Петербург и поступил гидрогеологом в отдел земельных улучшений; лето работал от этого учреждения в Средней Азии в бассейне реки Чу. По возвращении в Петроград был мобилизован как исключенный из горного института студент в ратники ополчения 1-го разряда. После недолгого обучения и работы санитаром попал как нестроевой в химическую лабораторию дымовых завес близ Колпино в качестве химика-лаборанта, пробыл там до демобилизации.
В 1917 году, будучи рядовым 3-го железнодорожного батальона, был выбран в Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов. Там вступил в марте 1917 г. в партию эсеров, из которой вышел сразу после Октябрьской революции.
При советской власти арестовывался два раза: в 1921 и 1933 гг. Оба раза после двухмесячного следствия выпускался на свободу без всяких ограничений.
Специализироваться начал уже в 1903 г. по кристаллографии, минералогии, родственным наукам. Научный стаж — 40 лет, педагогический — с 1918 по 1938 г. — 20 лет, профессорский — с 1919 г. — 19 лет. Имел свыше 80 печатных работ, из них 6 книг (курсы кристаллографии, минералогии и сводные работы).
Как видно из этих строк, жизнь А.К. Болдырева, втянутая в бурлящий водоворот роковых исторических событий, изобилует самыми опасными поворотами и причудливыми метаморфозами. Будучи молодым, он успел побывать и в ссылке, и во многих экспедициях. Будучи первым учеником реального училища, Ленинградский горный институт окончил лишь в 36 лет. Еще будучи студентом, уже вел преподавательскую деятельность. А всего лишь через полгода после окончания института (1919 г.) стал профессором и заведующим кафедрой минералогии и кристаллографии, сменив в альма матер на этом посту своего учителя, создателя современной кристаллографии Е.С. Федорова.
Ученый-педагог
Как ученого А.К. Болдырева отличает точность, энциклопедичность знаний, фундаментальность исследований. По утверждениям современников, он всегда работал по плану: определение понятия – рассуждение и обсуждение – выводы – следствие.
Студентом он участвует в геологических исследованиях, проводимых Е.С. Федоровым, создает оригинальный научный труд «Основы геометрического учения о симметрии», удостоенный премии Совета горного института.
Двадцатые, тридцатые годы прошлого столетия – наиболее плодотворные в разносторонней научной деятельности А.К. Болдырева. За этот период им опубликованы десятки научных работ.
В стенах Ленинградского горного института он создает одну из первых в СССР рентгенометрических лабораторий, первую и единственную в СССР кристалломодельную мастерскую, две гониометрических и кристаллизационную лаборатории для учебных и научных целей.
Затем основывает Федоровский институт кристаллографии, минералогии и петрографии, который стал научным центром, объединившим всех кристаллографов Советского Союза. Продолжая работы Е.С. Федорова, А.К. Болдырев предлагает метод определения химического состава минералов на основании измерений их кристаллов; создает приборы, облегчающие вычерчивание стереографических проекций, такие как угловой циркуль, стереографический транспортир.
Совместно со своими учениками А.К. Болдырев осуществляет гигантский труд — «Определитель кристаллов», на составление которого ушло целое десятилетие. К слову, в совместных с учениками публикациях он неоднократно настаивал на снятии своей фамилии в качестве автора, мотивируя это тем, что «гнаться за количеством научных работ нет надобности».
В 1934 году Высшая аттестационная комиссия одним из первых утвердила его в ученой степени доктора геологических наук без защиты диссертации. В этом же году А.К. Болдырев разработал схему основных процессов минералообразования, ставшую основой коренного пересмотра экспозиции Горного музея по генетической минералогии. Кроме научной, Анатолий Капитонович занимается и педагогической деятельностью – преподает студентам кристаллографию и минералогию, составляет и издает ряд учебных пособий, по которому затем училось не одно поколение советских геологов.
Одновременно с работой в горном институте А.К. Болдырев ведет большую работу по минералогии в бывшем Геологическом комитете (переименованным затем в ЦНИГРИ и далее во ВСЕГЕИ). Он — один из первых ученых, кто стал вводить в практику минералогических исследований рентгенометрический метод. Также он разрабатывает классификацию запасов (по категориям А, В, С1 и С2), которая используется и в настоящее время.
Анатолий Капитонович владеет несколькими иностранными языками, читает литературу на испанском, итальянском, голландском, шведском языках.
Вскоре он становится не только признанным главой и руководителем кристаллографов Советского Союза, но и завоевывает мировое признание в этой области, становится участником ряда международных геологических конгрессов. Так, летом 1926 года А.К. Болдырев едет на три месяца в Испанию и Германию для участия в геологическом конгрессе и работе рентгенолаборатории. Французские ученые избирают его иностранным членом французского минералогического общества.
Так описывает Гусельникова И.И свои встречи с Болдыревым в качестве учителя и ученого:
Впервые познакомился с Анатолием Капитоновичем в Ташкенте, где будучи студентом геолого-разведочного факультета сдавал ему экзамен во курсу кристаллографии, В памяти остались не столько рассказы о кристаллах, а аккуратный темный ящичек е ячейками в котором у него хранились модели форм кристаллов. Все мы боялись этого ящика и потому, что практикум проходили у другого преподавателя по крупным деревянным или картонным моделям, а ещё по ставшему известным студентам брезгливому пренебрежению с которым он вел первые беседы с «провинциальными студентами». Экзамен прошел благополучно и мы согласились о его требованием -«уметь разбираться в формах близких к реальным по размерам».
Следующая памятная встреча связана с приемом участников 17-го Геологического Конгресса в Кремле. Волей судеб я оказался за одним столом и почти рядом с Анатолием Капитоновичем. Я представился. Он внимательно прочитал мою визитную карточку, лежащую на тарелке (геолог Алтайзолото), а после того как я напомнил об экзамене во кристаллографии — молча вынул из кармана небольшой блокнот явно исписанный фамилиями и, по видимому найдя список нашей группы и мою фамилию — сразу подобрел. Между нами оказался какой-то иностранец не говоривший по русски и Анатолий Капитонович несколько раз доброжелательно подправлял мои высказывания сделанные на корявом английском языке.
Позднее я много раз встречал его в Ленинграде на заседаниях геологических научных обществ и Советов (я учился в аспирантуре Арктического НИИ), но близок с ним не был. Моими руководителями в аспирантуре были профессор М.М. Титяев и академический профессор С.С.Смирнов. Говорили, что он очень настороженно, хотя в общем благожелательно относился к молодым специалистам…
Через двенадцать лет связь с зарубежными коллегами послужит поводом для третьего ареста А.К. Болдырева.
О рационализации ручной снегоочистки…
Анатолий Капитонович был арестован в Ленинграде 7 октября 1938 года. На этот раз ему вменено в вину то, что он «с 1933 года являлся участником антисоветской эсеровской организации и на нелегальных сборищах одобрял террористическую деятельность троцкистов, зиновьевцев и правых».
Кафедра его в ЛГИ сразу занята Н.Н. Падуровым, жена выселена из квартиры.
26 июля 1939-го осужден Особым Совещанием по статье АСО (участие в антисоветской организации) на пять лет колымских лагерей без поражения прав.
Многие исследователи, в частности, магаданский историк А.Г. Козлов, считают, что в основе сфабрикованных обвинений А.К. Болдырева в «антисоветской деятельности» лежал «обыкновенный донос коллег Анатолия Капитоновича, завидовавших славе выдающегося ученого. Для них 1938 год явился прекрасным поводом для того, чтобы убрать со своего пути А.К. Болдырева, который, по их мнению, уж очень высоко вознесся» (А.Г. Козлов, «Болдырев Анатолий Капитонович»). С учетом человеческой натуры, воспринимающей порой чужой успех как собственное поражение, это так похоже на правду…
Направлен этапом на Колыму, прибыл в бухту Нагаева 5 ноября 1939, неделю провел в «транзитке» (магаданской пересылке), затем — на общих работах в Усть-Тасканском лагпункте Севвостлага (на строительстве электростанции).
На сайте «Усть-Таскан: несостоявшаяся столица Колымского края» об этом периоде написано так:
«Для обеспечения электроэнергией Северного, Южного и Юго-Западного горнопромышленных управлений нужен был крупный энергокомбинат. Для его строительства был образован лагпункт №120. Предпостроечное оттаивание вечномерзлых грунтов основания фундамента электростанции проводилось с помощью паровых пойнтов — новшество для тех времен. На строительстве фундамента работал А.К. Болдырев».
Его определили на рытье котлована. Впервые соприкоснувшийся с суровой северной природой и каторжным, изнуряюще-бессмысленным трудом, 56-летний ученый приступил к написанию самой настоящей научной статьи.
«Первая колымская научная работа А.К. Болдырева сохранилась, но как она была далека от всей его предыдущей тематики! – восклицает историк А.Г. Козлов. — Да, эта работа Анатолия Капитоновича называлась «О рациональных методах ручной снегоочистки»».
Доказывая практическую пользу своих изысканий, ученый приводил в статье следующие доводы: «На строительстве энергокомбината Усть-Таскана наша бригада с первых же дней работы затратила на ручную снегоочистку примерно 50 человеко-дней. Не будет преувеличением сказать, что на этом строительстве за год будет издержано до 500 человеко-дней. По колымскому краю можем считать от 5 тысяч до 10 тысяч, по Дальневосточному краю — до нескольких десятков тысяч, а по Союзу — несколько сот тысяч. Если соблюдение указанных здесь правил сэкономит хотя бы 20 процентов человеко-дней из этого количества, то и это составит не одну сотню тысяч человеко-дней экономии».
Работа была написана за шесть дней. Она на самом деле в значительной степени рационализировала труд заключенных, однако применения в практической плоскости почти не нашла.
Летом 1940 года А.К. Болдырев заболел и до осени 1940 года находился в санчасти лагпункта Левый Берег.
…и широком применении драг
О пребывании заключенного А.К. Болдырева в колымском лагере узнали его ученики, в том числе начальник Геологоразведочного управления Дальстроя В.А. Цареградский, а затем и высшее руководство треста во главе с комиссаром государственной безопасности 3-го ранга И.Ф. Никишовым. Спустя год после прибытия ученого на Колыму они добились его перевода в Магадан.
В ноябре 1940 А.К. Болдырев привезен с Усть-Таскана в Магадан, помещен в зоне Маглага.
Из интервью Валентина Александровича Цареградского:
— Как Вам удалось привлечь на работу профессора А.К. Болдырева?
— Не хватало специалистов. Были затруднения с ремонтом аппаратуры — теодолитов, микроскопов, геодезических приборов и даже горных компасов.
Нужные люди были в контингенте заключенных на трассе. Я обратился к начальнику Дальстроя И. Ф. Никишову с просьбой об освобождении, точнее о расконвоировании некоторых специалистов, на что последовала положительная реакция: «Составьте список из 20 человек, но включите в него не только нужных вам лиц, но и горняков. Будем просить Москву.» Подготовили список в котором был и А. К. Болдырев. Письмо со списком было послано Сталину. Ответ пришел очень быстро от Берии, положительный.
Болдырева расконвоировали. Он плодотворно работал в Магадане в научно-методичеcком отделе. Приезжавший к нам куратор академик С. С. Смирнов много общался с Анатолием Капитоновичем.
В ту трагическую поездку в Олу, приведшую к гибели профессора (замерз после падения машины в реку) его увезли работники политуправления без моего ведома, в мое отсутствие. Если бы я был в Магадане, то не разрешил бы выезд.
С 18 ноября 1940 года, продолжая отбывать наказание, А.К. Болдырев работал в Геологоразведочном управлении в должности инженера-геолога, а с организацией Научно-исследовательского отдела в ГРУ (весна 1941) стал фактическим науч. руководителем НИО.
Теперь он имел возможность продолжить настоящую научную деятельность и сделал для Дальстроя то, что тогда называлось помощью оборонной промышленности страны и во время Великой Отечественной войны имело неоценимое значение. К примеру, на фоне острой нехватки оборудования для колымской горной промышленности он сконструировал минералогический электромагнит для обработки шлихов.
В период с конца 1941 до осени 1943 вместе со всем ГРУ находился в эвакуации за 400 км от Магадана — и пос. Ларюковая (ныне пос. Дебин). В Магадане ходил ночевать в зону, за полкилометра от гл. здания Дальстроя, где размещался НИО ГРУ. На Ларюковой жил вне зоны, в отдельной избушке, вместе с Е.К. Устиевым.
Из воспоминаний Гусельникова И.И:
Я знал, что А. К. Болдырев был сослав на Колыму , в качестве заключенного на значительный срок и ТОЛЬКО благодаря активному ходатайству начальника ГРУ Дальстроя В.А. Цареградского он был сначала освобожден из под стражи и допущен к работе по специальности, а затем в освобожден из лагеря. Я знал, что его решили использовать в составе НИО ГРУ ДС, который к тому времени уже давно существовал в весьма активно работал.
В.А. Цареградский помог получить разрешение на приезд в Магадан Анны Михайловны , личное обаяние и трудолюбие которой хорошо известно всем, кто встречался с ней. Оба они работали по исследованию вещественного состава руд и горных пород в минералого-петрографической лаборатории НИИ ГРУ ДС, где Болдырев, конечно был наиболее видным специалистом.
По ходатайству руководства ГРУ ДС быв поставлен вопрос о снятии судимости и награждении А.К. Болдырева.
26 октября 1943 года А.К. Болдырев был освобожден из Севвостлага без права выезда с Колымы «до особого распоряжения», приказ этот сообщен ему 3 ноября. Он продолжил работу в Дальстрое по вольному найму в качестве старшего геолога и консультанта научно-исследовательского отдела.
За время работы в ГРУ провел массу личных исследований и консультаций по минералогии, кристаллографии, петрографии, рудным м-ниям, подсчету запасов и др. геол. вопросам. Переводил науч. статьи с иностр. языков. Руководил созданием обобщающих материалов по региону («Каталог минералов Северо-Востока СССР», «Списки и систематизация горных пород Северо-Востока СССР»). Написал первую часть «Очерков высшей минералогии» (напечатана в спец. бюллетене журнала «Колыма» в 1944).
Приказом В.А. Цареградского от 5 ноября 1944 года А.К. Болдыреву была объявлена благодарность и выдана денежная премия в сумме 2 тысячи рублей «как способствовавшему открытию и разведке месторождений полезных ископаемых и направлению геолого-поисковых работ на открытие новых месторождений».
С декабря 1944 жил вместе с приехавшей к нему женой, незадолго до смерти выдвинут в действительные члены АН СССР.
В декабре этого же года А.К. Болдырев в числе 160-ти делегатов принял участие во Второй конференции геологов Дальстроя. В течение пяти дней участники конференции заслушали и обсудили 18 докладов, одним из которых стал доклад Анатолия Капитоновича «Мировые месторождения золота».
Профессор сообщил о золотоносных провинциях и главных золотых месторождениях мира, дал экономическую характеристику добычи золота в капиталистических странах, геологический обзор эпох рудообразования, а также поставил вопрос о необходимости широкого применения на Колыме дражного способа эксплуатации при разработке бедных и уже частично отработанных россыпей. Правильность его предложения подтверждается всей современной практикой.
В характеристике, составленной на А.К. Болдырева руководством партийной и профсоюзной организаций Геологоразведочного управления Дальстроя от 6 сентября 1945 года, отмечается:
«Значительное внимание уделяет работе с кадрами дальстроевских геологов, проводя лекции на курсах повышения квалификации…При этом исключительные педагогические способности А.К. Болдырева тесно сочетаются с добросовестной передачей своего опыта и знаний молодым специалистам. Кроме этого, А.К. Болдырев участвует в работе лекторского бюро г. Магадана, подготавливая ряд докладов и лекций. В общественных мероприятиях (заем, денежно-вещевая лотерея, денежная помощь фронту) активно участвует… На работе А.К. Болдырев всегда дисциплинирован, строг и требователен к себе и подчиненным, также безупречен и в быту».
За время жизни на Северо-Востоке он проводил исследования и консультации по минералогии, кристаллографии, петрографии, рудным месторождениям, подсчету запасов и другим геологическим вопросам. Переводил научные статьи с иностранных языков. Руководил созданием обобщающих материалов по региону. Написал первую часть курса «Высшей минералогии». Избран в действительные члены АН СССР (среди рекомендующих был В.И. Вернадский).
Значимость того, что делал Анатолий Капитонович для Колымского края и в целом для страны, подтверждается орденом «Знак Почета», которым ученый был награжден Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 февраля 1945 года. Казалось бы, все хорошо, но… Но душа его рвалась в Ленинград.
Недосягаемые берега Невы
В архиве СПГГИ(ТУ) сохранилась копия заявления А.К. Болдырева в Президиум Верховного Совета СССР с просьбой о снятии судимости и переписка с руководством Ленинградского горного института. Вот текст письма А.К. Болдырева от 27 сентября 1945 года, адресованного директору института Д.И. Емельянову (печатается в сокращении):
«Многоуважаемый Дмитрий Исидорович! В начале сентября послал Вам телеграммы… В своих телеграммах я извещал Вас, что тему свою (I том «Минералогии Северо-Востока СССР») я закончу к 1/I-1946 г., что генералы И.Ф. Никишов и В.А. Цареградский сейчас в Москве, что я прошу Вас повидать их через академика С.С. Смирнова (или через Дальстройснаб) и лично договориться об отчислении меня из Дальстроя в горный институт в январе-феврале 1946 г. Во второй телеграмме я извещал Вас, что мной отправлено в Президиум Верховного Совета СССР ходатайство о снятии с меня судимости, и просил, если сочтете возможным, поддержать это ходатайство, упоминая, что без снятия судимости въезд мой в Ленинград невозможен. Это письмо посылаю в подтверждение телеграмм, на случай, если они были не доставлены или искажены. С совершенным уважением, А. Болдырев».
В числе прочих документов к этому письму была приложена копия характеристики А.К. Болдырева, составленной В.А. Цареградским и начальником научно-исследовательского отдела ГРУ Дальстроя А.П. Васьковским:
«Исключительные знания А.К. Болдырева, его огромный исследовательский и педагогический опыт были в течение этого времени всецело направлены на разрешение важных проблем минералогии и геологии Колымы и консультативную помощь молодым специалистам. Будучи одним из крупнейших специалистов Союза в области минералогии и геохимии, обладал высокой трудоспособностью и необычайно добросовестным и глубоким проникновением в сущность выполняемой им работы. А.К. Болдырев оказал большие услуги делу изучения геологии и полезных ископаемых Северо-Востока СССР, внеся в него веяния ясной, строгой и требовательной научной мысли. За эти годы им выполнено большое число работ, важнейшими из которых являются:
- руководство составлением каталогов горных пород и минералов Северо-Востока СССР;
- помощь в освоении и пуске в ход новой импортной лабораторной аппаратуры;
- минералогическое и геохимическое изучение сложности оловорудных месторождений им. Лазо и «Хета»;
- работы по теоретическому обоснованию методики подсчета запасов полезных ископаемых в россыпях;
- редактирование и рецензирование ряда специальных работ геологов Дальстроя;
- определение редких и промышленно интересных минералов в месторождениях Дальстроя.
Все эти работы отличаются высоким качеством, и результаты многих из них (в частности, работа по теории подсчета запасов) внедрены в практику геологоразведочных работ Дальстроя, значительно облегчая труд разведчиков…»
Увы, попасть в Ленинград профессору не было суждено.
«За недоказанностью вины»
Горя желанием ускорить процесс снятия судимости, А.К. Болдырев, помимо напряженной и плодотворной работы в ГРУ Дальстроя, вел обширную лекторскую деятельность. Несмотря на то, что ученому шел уже седьмой десяток.
Из воспоминаний Гусельникова И.И:
Но он всей душой стремился в Ленинград к своей педагогической и научной работе. Для положительного решения этого вопроса была необходима характеристика общественной деятельности в А.К. активно включился в работу Магаданской лекторской группы Общества Знаний. Он неоднократно выступал с докладами об истории освоения Сибири и Дальнего Востока.
В тот день, 25 марта 1946 года, Анатолий Капитонович спешил в Олу читать лекцию. Неожиданно автомобиль, в котором он ехал, провалился под лед залива. Водитель не смог выбраться из машины и утонул. А.К. Болдыреву удалось выбраться из полыньи, однако он замерз, не дойдя до населенного пункта несколько сотен метров.
Так описывает эти события Гусельников И.И:
.. Насколько мне помнится А.К. Болдырева отговаривали от поездки в поселок Ола, откуда была очередная заявка на лекцию, в связи с состоянием погоды и ненадежностью зимника. Но он очень интересовался этим поселком и добился разрешения на выезд у заместителя начальника ГРУ ДС Б.Н. Ерофеева (В.А. Цареградский был в эти дни в Москве), так как не имел права на выезд из Магадана без разрешения начальника ГРУ.
Дальнейшее я помню по рассказам работников поселка Ола, пограничников и А.Ф. Емельяновой. Из Магадана А.К. ехал в кабине открытого «пикапа», сидя рядом с шофером. Подъехав к ставникам рыбаков в близи устья реки Олы, А.К. Болдырев вышел из кабины в довольно долго наблюдал рыбную ловлю, а затем сел в кузов машины. И вопреки советам рыбаков, указывавшим надежный выезд к зимнику, потребовал ехать прямо к берегу, до которого было очень близко. В следующие мгновения рыбаки увидели, что машина уходит по лёд, пассажир выскочил, пытался помочь, а потом побежал к берегу, видимо за помощью. Шофер погиб сразу, оставив сиротами свою семью. Подбежавшие рыбаки увидели только полынью.
Анатолий Капитонович вылез на берег и бугор, оказавшийся бруствером окопа выносного поста пограничной заставы и упал. Здесь он и был найден. Судя по последующим медицинским данным смерть наступила мгновенно от разрыва сердца.
Ho этим трагедия не закончилась — были преданы суду военного трибунала участники наряда находившегося в окопе, видимо ушедшие погреться и не заметившие происшествия. Я не знаю чем закончился суд, но говорили что солдаты будут расстреляны.
Гибель Болдырева тяжело переживали все знавшие его, в частности и А.Ф. Емельянова, с которой у него были добрые отношения — они много помогала ему в организации выступление н в опробировании их текстов, том более, что именно она выдала ему его последнюю путевку.
Похороны А.К. Болдырева не были многолюдными. Над могилой выступали В.А. Цареградский и я. Помнится, что других выступлений не было.
На мою долю досталась еще задача доставить в Москву, в АН СССР академику С.С.Смирнову последнюю фотографию Анатолия Капитоновича и рассказать об этом трагическом событии. Воспользовались тем, что я в эти дни должен был улететь в отпуск.
Полная реабилитация Анатолия Капитоновича состоялась лишь спустя 11 лет после трагедии. Из справки, выданной 6 апреля 1957 года Ленинградским городским судом В.Ф. Алявдину:
«Постановлением Президиума Ленинградского городского суда от 30 марта 1957 года Постановление Особого Совещания при НКВД СССР от 26 июля 1939 года в отношении Болдырева Анатолия Капитоновича, 1883 г.р., отменено и дело производством прекращено за недоказанностью виновности. Гр. Болдырев Анатолий Капитонович по данному делу считается реабилитированным. И.о. председателя Ленгорсуда Барканов».
Не смотря на то, что для А.К. Болдырева его работа в Дальстрое была лишь коротким эпизодом в его жизни, которая не была большей частью связана с севером, его заслуги в изучении и развитии Колыма тяжело переоценить.. А.К. Болдырев не был инициатором и создателем НИО ГРУ ДС, хотя и занимал ведущую роль в минералого-петрографической лаборатории НИО ГРУ. Он выполнил большую работу по систематизации минералогических исследований выполненных очень многими геологами работавшими в районах ДС, что позволило более систематически и эффективно вести работы по разработке минерально-сырьевой базы Северо-Востока.. Сам Болдырев никогда не участвовал непосредственно в разведочных работах, игравших решающую роль в развитии С.Востока, что вовсе не снижает его роли в обобщении и анализе данных по минералогии региона.
Людская память крепче камня?
Анатолий Капитонович похоронен на первом городском кладбище, которое находится в самом высоком месте Магадана — в районе пересечения улиц Полярная и Потапова.
Что говорить, общее состояние этого скорбного и, безусловно, имеющего историческую ценность места, несмотря на многолетние и многочисленные обращения неравнодушной общественности к местным властям, не выдерживает никакой критики. Оскверненные надгробия, разбитые таблички, вывернутые кресты, развороченные ограды… Мало того: кладбище стало приютом для бомжей, захламляющих всяческим мусором и без того заросший донельзя погост. Мало того: жители и гости колымской столицы постепенно превращают кладбище в стихийный сортир, благо дыр в бетонном заборе, опоясывающем его территорию, предостаточно. В отличие от городских общественных туалетов.
В 1974 году Магаданский горсовет принял решение о взятии «под местную государственную охрану надгробного памятника на могиле профессора А.К. Болдырева». А через несколько лет тот же горсовет разрешил уничтожить множество могил, в том числе и Болдырева, для спрямления улицы Полярной. Прямо по захоронениям прошла временная дорога, ставшая постоянной… Тогда магаданцам удалось отстоять могилу ученого.
В 80-х годах городской комитет архитектуры предлагал снести старое кладбище и обустроить на его месте новый парк. Горожане отвергли предложение. В середине 2000-х мэрия г. Магадана вернулась к идее устроить на месте кладбища сквер. И вновь идея не была реализована. По счастью. Пусть уж лучше так, как есть, чем «буги на костях»…
К чести магаданской молодежи, проблему «мерзости запустения» на первом городском кладбище в 2005-2006 годах подняли именно они, конкретно – ученики 13-й гимназии. Они провели огромную работу по сбору материалов о захороненных людях, доподлинно установив личности 130-ти из них, выходили с инициативами на орган местного самоуправления, на общественные организации, своими силами проводили субботники по расчистке могил. До тех пор, пока школьников не перестали пускать на кладбище – под предлогом того, что это охранная территория.
А совсем недавно были реконструированы надгробные памятники А.К. Болдыреву и А.Х. Алискерову. Кем? Мне выяснить, к сожалению, не удалось. Но, без сомнения, это достойные и, судя по тому, что данное событие прошло без шумихи в СМИ, бескорыстные люди.Теперь, по крайней мере, за два захоронения двух наших соотечественников, которые внесли огромный вклад в освоение Колымы, уже не стыдно.
Кроме гранитного камня на старом кладбище, память о А.К. Болдыреве в Магадане увековечена в названии улицы и городского сквера.
Статью подготовила Саша Осенева по материалам СМИ, воспоминаниям В.А. Цареградского и Гусельникова И.И.
[Not a valid template]