Фото Пчёлкина А.А.
АНАТОЛИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ ПЧЁЛКИН
(21.09.1939 – 15.09.2002 гг.)
…Как-то летом 1999 года я сидел в кабинете у своего давнего знакомого Владимира Егоровича Глотова, заведующего лабораторий нефти и газа СВКНИИ ДВО РАН, неспешно обсуждая вопросы гидрометеорологии страны в целом и водного баланса Магаданской области в частности. Не прошло и двух лет, как я покинул Теньку, и проблемы Колымской воднобалансовой стации, начальником которой я являлся в течение одиннадцати лет, передо мной стояли еще очень остро. Зазвонил телефон. Глотов взял трубочку, о чём-то поговорил, а потом выдал:
– А вот сидит у меня начинающий поэт Сергей Сущанский, побеседуйте с ним.
И передаёт трубку мне. Блин, начинающий поэт – полтинник без малого! Ну, ладно. Собеседница назвалась Мариной Прасковой, предложила встретиться и записать для радио несколько моих стихотворений. Встреча состоялась, что-то записали, правда, вышла передача в эфир или нет – не знаю. Мы говорили о поэзии, и Марина обронила, что знакома с Пчёлкиным. Я попросил её показать Анатолию Александровичу мои стихи. И не смотря на занятость, поэт достаточно терпимо отнесся к ним. А позже, в ноябре 1999 года мы встретились на литературной студии.
Во время одной из таких встреч я попросил у Анатолия Александровича подписать мне его книги и спросил, какая была необходимость скрывать своё имя под псевдонимом «Весьма Прытков». Ответ меня озадачил:
– Да, понимаешь, писалось легко, стихов было много. Какую газету ни откроешь – всё Пчёлкин, да Пчёлкин. Вот и решил разбавить!
Да, Пчёлкин был необычайно популярен и узнаваем среди магаданцев. Вот фрагмент из его дневников:
***
06.07.67 г. /Автобус 900/.
Провожает из Магадана Шумков. Прикидываюсь проходимцем. Шляпу надвигаю пониже, так что видна половина очков.
Выхожу из автобуса на 56-м. Пью пиво, искоса оглядываю перрон. Знакомых, кажется, нет. Подхожу к аэровокзалу, кто-то рассматривает. Оглядываюсь – Вологин. Улыбаюсь – нервы не выдержали, подхожу. Узнал – но моя шляпа его смущала.
Комары. Полбутылки портвейна. Где-то за забором, из горлышка, налету…
… Автобус отходит, облегчённо вздыхаю: кажется, дальше меня уж никто не узнает. Но, до самой Бурхалы кто-то да пялит глаза, то один, то другой, то одна, то другая. А на Стрелке присел на завалинку перекурить. Старик подошёл. Пьяный, запойный. Всё больше о международном положении толковали. Потом он сказал:
– Люблю корреспондентов и вообще тех, кто пишет. Ты ведь корреспондент?
– Нет, – говорю.
Не поверил, извинился, ушел…
***
В своей последней книге Анатолий Александрович собрал произведения Весьма Прыткова в один большой раздел. Книга эта называется «Непогодь. Стихи перестроечных лет». Но как соотносится её название с творчеством Весьма Прыткова? Всё-таки, непогодь – это боль, тревога, раздумья. Что и представлено в первой части книги. А произведения Прыткова – это юмор, смех, «наблюдёщки, побрехушки, пародырки и эпиграшки»! И я подумал, что к произведениям Прыткова больше подошло бы название «Не, погодь!» Что в переводе – по Пчёлкину же! – с русского на русский, означает «Ну, погоди!» А иначе как объяснить фигу, нарисованную сыном поэта, и помещённую в книге, едкие стихи и эпиграммы в адрес известных и малоизвестных магаданских литераторов и не только литераторов? Смею предположить, что Пчёлкин выбирая название книги, мыслил аналогично.
Старатель Пчёлкин А.А. 1968 год.
Тогда, в июле 1967 года, Анатолий Александрович решился на авантюру – поступил рабочим в старательскую артель «Спутник» прииска Бурхала. Впечатления о первых днях в артели – продолжение дневниковых записей:
***
08.07.67 г.
…Ещё раз познакомились с Фейгиным. Его портрет нужно решать в чистых тонах, при полностью открытой диафрагме. Резкий передний план и дымка, пространство, свет – за спиной.
Среди умных руководителей, он отличается благородством.
…В артель меня принимают вместо глухого лотошника, старого пайщика, алкаша. Когда ему принесли протокол, написанный красными чернилами и зачитали его, старик улыбаясь и еле ворочая языком, сказал: «Кто-то знает литературу лучше меня. А я был 10 лет корректором. Книгу свою сам корректировал. Русский язык знал на ».
Его увели на ужин. Без выпивки.
09.07.67 г. Воскресенье.
Заступаю в ночную смену. Отныне я – рабочий промшлюза, первый старатель среди поэтов, первый поэт среди здешних старателей.
14.07.67 г.
«Художественная» самодеятельность. Птичкин в роли бульдозера. Очень тяжёлый грунт.
Завяз Королёв. Тянули двумя тракторами. Откапывали трясину. Отсоединили нож – вынули. Промывку начали в пять утра.
Королёв /о комарах/: «Вот тварь, радио не слушает, газет не читает, метеосводку не знает, а вчера куда-то спряталась. Мороз-то только сейчас ударил!»
Дед: «У них своя метеостанция. С точностью до комариного фуя!»
А ещё бульдозер вытаскивают так: разрезают ленту и он сам выкатывается. Гусеницы тянут отдельно. Чаще всего это делают зимой.
Обкайливают, обжигают, машину выкатывают, а потом – обутку.
С Людм. Вас. договорился относительно «Литературки», «Лит. России» и «Футбола». Привезёт ли Дронов альманах? Есть ли мне письма?..
Сгорела вторая пара верхонок.
Заяц. Второй раз на этой же дорожке. Теперь он бежал обратно. Предложил захватить ружьё – нельзя. Близко пионерлагерь…
15.07.67 г.
Брат Каштанки. «Старик» на полигоне. С лисьей мордой, умными (мудрыми даже) глазами. Король тащил бочку с Дальнего. Слышит лай. Остановит, зовёт в кабину – не идёт. Лает и оглядывается. Король посмотрел – бочки нет, метров 400 уже отъехал…
Андреич – фронтовик. Глаз у него искусственный, правая нога на протезе. Пальцы правой руки исковерканы. На золоте 12 лет. Как-то я потерял или прозевал что-то.
– Замечтались? А я не забываю. Я всегда о золоте думаю /я всегда об ей думаю…/
… Съёмка плохая – 250 г с колоды за сутки. Моем отвал, перебутор. Первый раз эти пески давали по килограмму за смену.
Собираемся на Нырковую. Постараюсь уехать.
16.07.67 г. Воскресенье.
Настоящее имя «Старика» – Банда! Это сука!
Ночь сегодня была сырой и холодной. Низкие облака, изморось.
…В 4 ужинали /завтракали или обедали/, в 5 начали мыть, в 6 у Короля закипел «чай» в радиаторе. Я начал съёмку. Всё перепутал, промок. Он не помогал. Часов в 8 говорит:
– Ну, загонял ты мотор сегодня!
– Что ж не подскажешь?
– А, ничего. Один раз помучаешься, на следующий всё запомнишь!
Потом он дал мне лоток. Сначала с чистым золотом. Потом – с грязью. Получилось примерно так:
1. Вот смотри. Это – золото. Не урони.
2. Вот лоток. В нём – золото. Его не видно, но оно есть. Найди и не урони.
В третий раз он скажет: – Вот лоток, скребок, лопата. На этом ключе где-то есть золото. Где – не знаю. Найди его. Найди там, где его нет…
***
После работы в старательской артели у Анатолия Пчёлкина появились цикл стихов «Старательские тетради». Наверное, он очень любил эти стихи, ибо представлены они и в сборнике, который поэт готовил, но увидеть уже не успел. Сборник «Ветер века» был издан в Магадане в 2004 году к 65-летию поэта.
…К 1973 году в активе у Пчёлкина было уже четыре сборника стихов, в том числе книга «Тринадцать месяцев», выпущенная в Москве в издательстве «Молодая гвардия». И в 1973 году поэта принимают в члены союза писателей СССР. В Эгвекинот летят телеграммы, много телеграмм:
***
ЭГВЕКИНОТ МАГАДАНСКОЙ
ПРОЛЕТАРСКАЯ 1 КВ 28
ПЧЕЛКИНУ АНАТОЛИЮ АЛЕКСАНДРОВИЧУ
ХАБАРОВСКА 23/391 43 27 0921
=ДОРОГОЙ НАШ ПАПУЛЯ ПОЗДРАВЛЯЕМ НЕСЧЕТНО РАЗ РАДУЕМСЯ ВМЕСТЕ С ТОБОЙ ГОРДИМСЯ ТОБОЮ ЖЕЛАЕМ ТЕБЕ КРЕПЕНЬКОГО ЗДОРОВЬЯ И СИЛ ДЛЯ НОВЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ СООБЩИЛИ БАБУШКЕ ЖДЕМ СКОРОЙ ВСТРЕЧИ С ТОБОЙ КРЕПЕНЬКО ЦЕЛУЕМ = ДЕНИСКА МАМА=
***
ЭГВЕКИНОТ МАГАДАНСКОЙ
ПРОЛЕТАРСКАЯ 1 КВ 28
ПЧЕЛКИНУ АНАТОЛИЮ АЛЕКСАНДРОВИЧУ
МАГАДАНА 5/88046 52 +7 0443=
ПРИМИ ПОЗДРАВЛЕНИЯ СВОИХ ПОЧИТАТЕЛЕЙ ТЕПЕРЬ ТЫ ЧЛЕН СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ ПУСТЬ ТАЛАНТ ТВОЙ НЕ ЗНАЕТ ЗАКАТА СТИХАМИ ВСЕГДА БУДЕТ ЖИЗНЬ БОГАТА УСПЕХОВ ТЕБЕ ЗАЩИТЕ ДИПЛОМА ГОРДИМСЯ ТОБОЮ ДРУГ НАШЕГО ДОМА ЖДЕМ ОТ ТЕБЯ СТИХОВ И КНИГ МЫ НОВЫХ ОБНИМАЕМ И КРЕПКО ЦЕЛУЕМ СЕМЬЯ ШУМКОВЫХ =
***
ЭГВЕКИНОТ МГД
ПЧЕЛКИНУ АНАТОЛИЮ А
СИРЕНИКИ 148 29 16 0220
СИРЕНИКОВСКИЕ ЧИТАТЕЛИ ЗНАЮТ ЛЮБЯТ ВАШИ СТИХИ РАДЫ ВИДЕТЬ ВАС РЯДАХ СОЮЗА ПИСАТЕЛЕЙ ШЛЁМ ПОЗДРАВЛЕНИЯ ПОЖЕЛАНИЯ НОВЫХ ПОЭТИЧЕСКИХ НАХОДОК ЖДЁМ ВСТРЕЧИ ЭСКИМОССКОМ ПОБЕРЕЖЬЕ = БИБЛИОТЕКАРЬ ДОЛМАТОВА =
***
А что же Пчёлкин? В документе на фирменном бланке, выданном Анатолию Александровичу райгосинспектором Иультинской районной инспекции рыбоохраны «Охотскрыбвода» С. Пудинаком говорится, что:
***
С П Р А В К А
Дана участковому инспектору Пчёлкину А.А. в том, что с 20 апреля 1973 г. он находится в отпуске в связи с выездом на экзаменационную сессию за V-й курс Литературного института им. Горького /г. Москва/.
18 апреля 1973 г.
***
Письмо от Пчёлкина к Василию Николаевичу. 1 страница.
Чуть позже, в июне 1973 Пчёлкин пишет неведомому мне Николаевичу:
***
Николаич!
Вынужден задержаться. Тут такое творится – сердце стынет. А время идёт, сойдут лужи, просохнет земля, чёрта с два кому-нибудь что докажешь. Маловато, правда, осталось бланков – только на 5 протоколов, но и их надо добить.
На эти 4 акта срочно составляй постановления (в тех, которые ты мне дал, нет твоей подписи) и высылай адресатам.
Мои предложения:
- Механику Чумакову – 10 рублей
- Володе Тихвинскому – 15 (парень больно хороший).
- Лазаренко из ГРЭ – 15
- Меншикову (УРС) – тоже 15 (можно б и больше, но наверстаем в следующий приезд.
В понедельник буду прорываться на РМС и Полярнинскую автобазу. Сегодня был там, ничего Цветашов не сделал, надо врубить его на полста. Но никого не застал. Выходной.
Грязь непролазная. По Шмидту все ходят вплавь. Мне легче, на мне фуражка морская. Жаль, что рыбацких сапог нету.
Живу в аэропортовской гостинице «Полюс», комната 2. Депутатская. Спаренный люкс. Понадобится – звони. Вечером. Дежурной звони, позовут.
А сетей в магазине нет…
Наш будущий механик – парень отменный. Имеет права судоводителя, навигацию знает, на КЖ работал ещё во Владивостоке. Завтра заедет ко мне в гостиницу, познакомимся поближе. Но, в общем, знакомство уже состоялось и я, как видишь, уже вписал его в акт на Чумакова свидетелем.
…Был у инспекторши Амуррыбвода. Тётка она не плохая. Муж согласен сидеть с детьми, но не больше 3-4 дней. Остались они в раздумье, в понедельник дадут ответ.
Я бы, конечно, больше за то, чтобы сотрудничала она с нами в качестве общественника. Денежки ей нужны, а штрафников, прямо под носом, хоть пруд пруди. Об этом мы говорили, она подумает.
А пока работает в вечерней школе, ей это сподручно и ставка там лучше нашей.
Такие дела.
Во вторник – среду буду выбираться обратно. Если б тут транспорт хоть какой-нибудь был! Или, на худой конец, путеводитель по местным помойкам! Ведь ни хрена концов не найдёшь: где чья помойка. А с одного короба меня часовой штыком в грудь пинал. И главное – спрыгнуть некуда. Вперёд не пускает, взад не даёт, влево можно, но грязь, а справа – запретная зона, склады какие-то. Так я задом-таки до какой-то навозной кучи дотянулся и так по смежным помойкам на дорогу и вышел. Чуть отдышался – Свеколкин в машине из Рыркайпия прёт, привет из кабины машет. Знал бы он, каково мне было здороваться с ним, по спине ещё мурашки величиной с кулак бегали!..
Ну, всего доброго.
Ребятам привет. Пчёлкин.
16.06.73
***
Анатолий Александрович Пчёлкин… Абсолютное большинство магаданских читателей знает его как Поэта – с большой буквы. И я, ещё в годы работы на Колыме познакомился именно с поэтическим творчеством А. Пчёлкина.
Фото Пчёлкина А.А.
И вдруг, среди архивных бумаг, коих в писательской организации за время «правления» А. Пчёлкина скопилось огромное множество – папка, озаглавленная «Все острова обитаемы. Июнь 1965». Открываю папку – «Драма в 4-х актах»:
***
«…Все острова обитаемы. Каждый человек – обитаемый остров. Нужно ценить в нём это, по крайней мере – иметь ввиду. Борьба за человека в человеке, его мыслящее и индивидуальное начало…
… Вторая линия – легенда о необитаемых островах и воздушных замках. Улыбка по этому поводу. Человек не может (жить) сам по себе. Он в обществе. Он остров в море людей. Он остров на материке. Заселённом и заселённом густо, активно».
И хотя чувствуется, что поэт неоднократно возвращался к своему творению – на одном из листов рукописи стоит дата IV.76., – пьеса осталась незавершенной, это всё наброски, какие-то зарисовки для дальнейшей работы. И лишь в конце папки – четыре машинописных листочка:
***
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Площадка № 1 /слева, вверху/ – квартира Солдатовых. Горит керосиновая лампа. Иван уже одет, в телогрейке, в шапке, сидит за столом, допивает чай.
Площадка № 2 /справа, вверху/ – комната Андрея. Горят четыре свечи. Андрей пьёт кофе, ходит по комнате, читает стихи Пастернака.
Площадка № 3 /внизу, общая сцена/. Погружена во мрак.
Пурга. Её завывания слышно ещё до поднятия занавеса и сейчас продолжается несколько тише.
ПЛОЩАДКА 2.
АНДРЕЙ. Мело, мело по всей земле,
Во все пределы.
Свеча горела на столе,
Свеча горела.
Как летом роем мошкара
Летит на пламя,
Слетались хлопья со двора
К оконной раме.
Метель чертила на стекле
Кружки и стрелы.
Свеча горела на столе.
Свеча горела…
(Задумывается, делает несколько глотков, бормочет тише, его почти совершенно не слышно…)
ПЛОЩАДКА 1
(Иван поднимается, хочет идти, но неосторожно задевает стакан, тот падает, разбивается и тотчас же слышится голос жены).
КСАНА. Медведь! Последний стакан угрохал! (Появляется на пороге кухни.) С похмелья башка не соображает … что ли? (Последние слова она произносит совсем не воинственно. Иван подошёл к ней, смотрит. Молча. Молча. Совсем молча. А когда Ксана испуганно захлопала глазами и попятилась – сплюнул).
ИВАН. Нэ вмэр, Даныло, так болячка задавыла!..
ПЛОЩАДКА 2
(Андрей погасил уже три свечи, он одет, подходит к четвёртой, продолжает читать стихи. Задумчиво. Мягко. Но подчёркнуто, так, что последние строки звучат как бы эпиграфом ко всему спектаклю).
АНДРЕЙ. …Мело весь месяц в феврале
И то и дело
Свеча горела на столе,
Свеча горела…
(Тушит последнюю свечку).
ПЛОЩАДКА 1
(Часы бьют девять. Ксана собирает осколки, плачет).
ПЛОЩАДКА 3
(Хлопает дверь. Входят несколько человек. Щелкают выключателем – свет не загорается).
ГОЛОС 1. Что-то света всё утро нет.
ГОЛОС 2. А его и в посёлке нет.
ГОЛОС 3. Экономия, мальчики, экономия! Будни на улице, чего иллюминацию зря жечь? Всё равно все дороги ведут к коммунизму.
(Чиркает спичкой, осматривается, напевает)
К коммунизму путь далёк,
Ыкономьте уголёк!..
ПЛОЩАДКА 1
КСАНА. На край света! За таким дураком! Тьфу! (Тушит лампу, всхлипывает, уходит на кухню. Дверной проём освещён изнутри.)
ПЛОЩАДКА 3
(Вспыхивает свет. На сцене трое рабочих. Входит Иван, он замёрз, потирает руки.)
ИВАН. Ну, что? Вьюги-козыри?!? Тёзка, включай калорифер, курить пора!
(Бросает рукавицы на «буржуйку», у которой уже колдует Иван Козлов. Козлов растапливает печь, Солдатов и двое рабочих закуривают, пританцовывая от холода.)
ИВАН. Ну, шо, ребята? Рвать будем, чи как? (Первый пожимает плечами, затягивается.)
ВТОРОЙ. Может будем, а может нет. (Кивает в сторону пурги.) Если утихомирится…
ПЕРВЫЙ. Нам что? Скажут рвать – будем рвать… (Второй в знак согласия пожимает плечами, затягивается.)
КОЗЛОВ. А как же собрание? Ты что, инженера не слышал? (Теперь пожимают плечами и затягиваются оба.)
ВТОРОЙ. А нам инженер не платит и наряд не даёт.
Входит Чевычалов.
ЧЕВЫЧАЛОВ (с порога). О! Да у вас, братцы мои, Ташкент! (Нараспев) «У Черного моря!..» (Ивану) Руководишь, Солдатик? Здравствуй.
ИВАН. Прывет, Леонид Иванович. Политинформацию провожу (кивает в сторону двоих.)
ЧЕВЫЧАЛОВ. Кирилла и Мефодия хочешь поссорить? Так это ж ни одному парторгу не под силу. (Снимает бушлат.) Ты чего не раздеваешься?
ИВАН. Машину пиду посмотрю. Она мою политику лучше понимает. (Козлову) А ты посыдь, Козлик, я мигом!
ДВОЕ отходят от печки, им уже жарко, они направляются в разные концы сцены, садятся спиной друг к другу: разыгрывают пантомиму…
***
…И ещё воспоминание. В декабре всё того же 1999 г. явился я на Парковую, 3 на очередное заседание литературной студии. По непонятным мне причинам, народ не собрался, заседание не состоялось. Пчёлкин сидел в кабинете за небольшим столиком и беседовал с незнакомой мне дамой. Я поздоровался и дёрнулся уйти – дабы не мешать. Но Анатолий Александрович жестом остановил меня и пригласил присесть. Оказывается, под газеткой была разложена какая-никакая закуска, у стены прикрытая журналом, стояла початая бутылочка водочки. Пчёлкин плеснул и мне.
Беседа, в которой я участие не принимал и особо не вникал в звучавшие географические названия Чукотки, продолжилась. А потом Анатолий Александрович начал читать свои стихи – из неопубликованного. В том числе – «Однажды в Москве, в ЦДЛе (стихи из сундука забытого поэта)».
Автограф Пчёлкина А.А. на книге.
Эту вещь Пчёлкин включил в книгу «Непогодь». Всегда читаю её – с большим удовольствием. Читаю, перечитываю и вспоминаю короткие встречи с Анатолием Александровичем, которых всего-то было – по пальцам пересчитать…
Из книги «Штрихи к портретам» Сергея Сущанского.