Михаил Суханкин: «Легко говорить, трудно работать. Я работаю!»
Одной из самых обсуждаемых в колымском сообществе тем, наряду с энерготарифами и ценами на авиабилеты, по-прежнему остается стоимость нефтепродуктов, завозимых в область.
Общедоступная информация по этому вопросу густо замешана на слухах и домыслах, усиливающихся вследствие сдержанной публичной реакции региональной исполнительной власти, с одной стороны, и решительными протестными заявлениями общественных деятелей и объединений, с другой.
Так, в феврале этого года активисты Магаданского регионального отделения ОНФ при обсуждении на «круглом столе» ценообразования на топливо предположили, что в числе причин роста цен на бензин и дизтопливо – манипуляции с собственностью регионального поставщика нефтепродуктов – ООО «Колыманефтепродукт».
Также редакции стало известно о поступившем недавно обращении некоего лица (лиц) в адрес губернатора и правительства Магаданской области с предложением о смене поставщика с целью снижения стоимости топлива.
Не имея желания тиражировать неподтвержденные гипотезы, а также руководствуясь золотым правилом журналистики обращаться к первоисточникам, я предложила откровенную беседу на заданную тему председателю Совета директоров ООО «Колыманефтепродукт» Михаилу Суханкину.
— Михаил Васильевич, ваше отношение к поставленному перед руководством области вопросу о смене поставщика нефтепродуктов?
— Как просто: «сменить поставщика»! Как будто рынок регулируется указанием, окриком сверху. Или, напротив, как будто это дикое поле, не подвластное никаким законам – ни экономическим, ни правовым.
Каким образом предполагается сменить поставщика, мне совершенно не понятно. «Колыманефтепродукт» уберут с рынка, издав некое постановление? Или мы должны уйти добровольно?
Так ставить вопрос нельзя. Рынок открыт для всех желающих – на то он и рынок. Пожалуйста, заходите! Какие препятствия? Заключайте договоры на поставку нефтепродуктов, привлекайте партнеров по сбыту, обустраивайте свою производственную инфраструктуру – так же с нуля, как начинал я больше двадцати лет назад.
Я сам, не приватизируя государственную собственность, строил нефтебазы, приобретал суда, автотранспорт, оборудование, искал и обучал специалистов, оттачивал до мелочей эффективную и безопасную работу комплекса. Кто-то чувствует в себе силы пройти тот же путь? В добрый час!
В том же обращении к губернатору и правительству указывается (без конкретики, в общих фразах), что есть потенциальные поставщики, которые могут везти нефтепродукты в область по более низкой закупочной цене, чем мы.
Если это действительно так, а не пустая бравада, то представили бы героев, назвали поименно. Я столько лет в этой сфере, считай, всю жизнь, и знаю на нефтяном рынке Дальнего Востока только одного оптового поставщика – госкомпанию «Роснефть».
Есть еще одна, молодая компания, купившая бизнес у группы компаний «Альянс» около двух лет назад. У нее нет собственной нефтедобычи, но есть свой НПЗ в Хабаровске и розничная сеть в ряде дальневосточных регионов, однако чтобы полностью обеспечить свою розницу, «Альянс» докупает примерно 40 процентов реализуемых нефтепродуктов у той же «Роснефти».
Таким образом, потенциально «Альянс» может выступить в роли поставщика нефтепродуктов для нужд Магаданской области, но отпускная цена товара ниже, чем у «Роснефти», не будет. Скорее, наоборот. Другие варианты мне не известны.
— А вы не задавали вопрос «Роснефти», почему на фоне кратного падения цен на нефть на мировом рынке на внутреннем они продолжают упорно карабкаться вверх?
— Наверное, никто из партнеров дальневосточного филиала «Роснефти» — ООО «РН Востокнефтепродукт» не бьется так за цены, как наша компания и губернатор области.
В каждом новом счете на оплату очередной партии нефтепродуктов, которые мы получаем, — информация о повышении закупочной цены – на 2, 3, 5 процентов. К примеру, в конце февраля на Рег-92 она поднялась на 4,5 тыс. руб. за 1 тонну, а к 1 апреля, в связи с повышением акциза, – еще на 3 тыс. руб. То есть, за два месяца закупочная цена на 92-й бензин выросла на 7,5 тыс. руб. за тонну (на 7,7 процента).
Нас, чувствующих ответственность за ценообразование на колымском нефтяном рынке, это отнюдь не радует. Пишем письма в адрес ООО «РН Востокнефтепродукт», объясняя, что таким образом нарушаются интересы жителей Магаданской области и нашей компании; информируем об очередном повышении УФАС, УФСБ, областную прокуратуру, департамент цен и тарифов.
На основании наших писем губернатор Владимир Петрович Печеный обращается с запросами к руководству «Роснефти», в дальневосточное полпредство, в отраслевое министерство.
Отовсюду неизменно приходит один и тот же ответ: все верно, цена на нефтепродукты выросла на основании котировок Санкт-Петербургской нефтяной биржи.
Замечу, что эти письма и запросы не имеют существенного влияния на ситуацию, зато раздражают адресатов. На днях представители «Роснефти» мне заявили: из-за такой активной позиции губернатора Магаданской области им кажется, что он аффилирован с ООО «Колыманефтепродукт».
Больше того: они припугнули вообще оставить нас без ресурсов, если мы и дальше продолжим их беспокоить.
— Разве «Роснефть» имеет такое право, коль скоро является на Дальнем Востоке монополистом?
— Пусть попробуют, мы не боимся. Об этом пассаже я доложил губернатору, на что он ответил: «Еще больше буду писать!».
Хочу привести еще несколько цифр для наглядности. В среднем в месяц область нуждается в 30 тыс. тонн нефтепродуктов. На их приобретение наша компания до последнего повышения тратила 1,5 млрд руб. Сегодня, с учетом новой закупочной цены, требуется уже 1,7 млрд руб. в месяц.
Не забывайте также, что в условиях удаленности региона от заводов-изготовителей нефтепродуктов, от железных дорог, других удобных транспортных схем и в силу экстремальных климатических условий мы вынуждены держать здесь трехмесячный запас топлива – авиакеросина для воздушного транспорта, бензина для автотранспорта, дизельного топлива для прочей техники, мазута для котельных. На всякий непредвиденный случай.
Откуда взять такие деньги? Кредитуемся. Таких огромных кредитов, как сейчас (под 2 млрд руб.!), у ООО «Колыманефтепродукт» не было никогда. Но мы их берем, для того чтобы поддерживать нефтяной рынок области.
В начале нашей работы по обеспечению территории топливом, в 1995 году, наша цена реализации на дизельное топливо была 1,8 тыс. руб. за тонну. В марте 2016 года дизтопливо мы продавали по 54 тыс. руб., сегодня цена снижена до 50 тыс. руб. (это не наша заслуга, цену снизила «Роснефть»).
Разница за все это время составила 48 тыс. руб., то есть в среднем каждый год цена на дизтопливо увеличивается на 2 тыс. руб. за тонну. Такая же тенденция прослеживается и по Рег-92. И когда кто-то говорит, что может обойти эту тенденцию и привезти в область качественные дешевые нефтепродукты, он, считаю, просто лукавит.
Также этот «кто-то» говорит, что может зафрахтовать танкер по более низкой цене – опять же, не называя конкретно сумму, насколько дешевле, кто именно привезет.
Стоит отметить, что навигация в порту Магадан осуществляется зимой в условиях сложной ледовой обстановки. В этом году были сильные морозы, и сплошное ледовое поле от порта Магадан, местами до 1,5 м толщиной, простиралось на 300 морских миль – это около 500 км.
Пять-шесть месяцев в году суда идут в Магадан только в сопровождении ледокола. Ни один другой порт Дальнего Востока в таких условиях не работает.
Что за этим следует? То, что если в летний период, когда льда в море нет, на один судорейс тратится около 16 дней (6 суток из Приморья сюда, 6 обратно, 2 дня на погрузку, 2 на разгрузку), то зимой судорейс растягивается более чем на месяц. Это, как вы понимаете, лишние траты.
В нашей собственности находятся два танкера, которые поставляют нефтепродукты в область. Себестоимость перевозки 1 тонны у нас с НДС – 1450 руб., без НДС – 1200 руб. (НДС – налог государственный, мы являемся лишь его проводниками, собрали – отдали).
Можно ли потратить на транспортировку топлива меньше? Всегда привожу в пример доставку морем из Владивостока или Находки в Магадан одного 20-футового контейнера. Сегодня эта услуга стоит около 100 тыс. руб. Если в контейнере 20 тонн, то получается, что перевозка одной тонны стоит 5 тыс. руб. Если в контейнере груза меньше, следовательно, перевозка тонны обойдется еще дороже.
А наша доставка тонны нефтепродуктов, как я уже сказал, стоит 1200 руб. Есть разница? Существенная. И представить себе компанию, которая сделала бы это еще дешевле, я при всем желании не могу.
Наш анализ дальневосточного рынка в сфере морских перевозок нефтепродуктов показал обратное: ниже, чем 2,5 тыс. руб. за тонну, перевозчика найти нереально. Эту цифру легко проверить, наведя справки в судоходных компаниях.
В упомянутом обращении к губернатору ставится задача: отпускная цена на дизтопливо и бензин в области должна быть в районе 35-37 руб. Но такая отпускная цена сегодня на НПЗ в Комсомольске-на-Амуре и Ангарске!
Получается, перевалка, доставка, прием, хранение нефтепродуктов – это все не в счет? Не говорю уже о том, что оборудование, которое эксплуатируется для этих целей, должно быть исправным и отвечать всем требованиям безопасности, чтобы нефтепродукты не загорались, не взрывались, не происходило утечки с загрязнением окружающей среды и проч. Уж очень опасный это груз!
Мое мнение: доводы, приводимые иными крикунами, а лучше сказать – вбросы, не имеют под собой никакой основы. Думаю, цель этих людей – расшатать ситуацию, дестабилизировать жизнь региона.
— А как же довод о том, что у наших соседей топливо на заправках стоит значительно меньше?
— Имеются в виду Якутия, Чукотка, Камчатка? Хорошо, давайте рассмотрим их цены и их условия.
Якутия на юго-западе граничит с Иркутской областью, в который расположен Ангарский НПЗ. Купили топливо на заводе, погрузили в железнодорожные цистерны и довезли почти до самого Якутска.
Для того чтобы с того же Ангарского НПЗ доставить нефтепродукты в Магадан, их надо сначала везти за 5 тыс. км до портов Приморья, потом перевалиться на воду и дальше — танкером. Другой логистики нет.
Таким образом, Якутия – не тот сосед, с которым мы могли бы сравниться. Но я все равно это сделал. Вот данные на сегодняшнее число: 92-й бензин на заправках республики стоит 46 руб. за литр, дизтопливо — 47 руб. Напомню магаданские цены: 42,90 и 42,57 руб. соответственно.
Второй сосед – Камчатский край. Полуостров тоже в более выгодном положении, чем мы, в связи с тем, что море у них зимой не замерзает, следовательно, в течение всего года может прийти танкер любого ледового класса.
Кроме того, камчатский нефтяной рынок не монополизирован, на нем присутствуют два поставщика – «Роснефть» и уже упомянутый ННК «Альянс». В Петропавловске-Камчатском сегодня 92-й стоит 43 руб. за литр, дизтопливо – 44,85 руб. Два поставщика, чистое море – и цены при этом выше, чем в Магадане!
О таком регионе, как Чукотка, вообще говорить не приходится, потому что там цена на 92-й бензин и на дизтопливо – 51,5 руб., без малого на 10 руб. дороже, чем у нас.
— Это с учетом, что у них сезонный завоз, а не круглогодичный.
— Да, вся навигация в ЧАО осуществляется только в летний период. В апреле-мае они начинают закупать у «Роснефти» весь объем нефтепродуктов на год, и только в последнее время начали частично завозить их по Северному морскому пути из Мурманска.
Сейчас на Чукотке продаются нефтепродукты, закупленные год назад по ценам меньшим, нежели в этом году. И продаются они на 8 руб. дороже, чем мы продаем завезенное топливо по новой цене. То есть, по факту разница в цене одного литра в пользу Магадана – рублей 15.
Как видите, и этот довод наших оппонентов не выдерживает никакой критики, если оперировать конкретными фактами. Говорить легко – работать трудно. Мы работаем. Если кто-то считает, что работаем плохо, пусть покажет класс.
Одному из активистов регионального ОНФ, публично утверждающему, что он знает, как завезти более дешевое топливо, я предложил: находи нефтепродукты, фрахтуй танкер, вези в Магадан, мы предоставим резервуарную емкость для хранения. Но дальше разговора дело не пошло.
Также предлагал ему взять в аренду любую из наших АЗС, хочешь — на трассе, хочешь – в городе, чтобы на деле показать, как надо работать и на чем экономить для снижения розничной цены. Он обещал подумать и больше на меня не выходил.
— Михаил Васильевич, здесь надо пояснить. «Фронтовики» усмотрели хитрость в том, что у ООО «Колыманефтепродукт» нет имущества как такового. Все оно – танкеры, нефтебазы, нефтепроводы – числится за другими компаниями, аффилированными, судя по учредительным документам, с вами.
Эти компании заключают друг с другом договоры на аренду данного имущества, за счет чего, по мнению участников ОНФ, образуется ценовая надстройка, влияющая на конечную цену продукта. Это так?
— Во-первых, причастность к этим компаниям (как они называют, «прокладкам») мы никогда не скрывали и не собирались этого делать. Мы же не отрицаем, что в силу сложившихся обстоятельств являемся естественным монополистом!
К слову, лет 12-15 назад мы были не единственные на магаданском рынке нефтепродуктов. Помимо нас, присутствовали еще два поставщика. При этом разница в цене литра бензина на автозаправках конкурентов не превышала 10 копеек.
Рынок сбыта в области невелик, и с годами только сужается. Видимо, в этом и кроется причина ухода из региона всех поставщиков, кроме ООО «Колыманефтепродукт».
Во-вторых, по закону сохранения бизнеса я вынужден был создать отдельные, хоть и аффилированные с нами структуры, чтобы защитить имущество от разных рисков, которых в нефтяном бизнесе, уверяю вас, очень и очень много.
Есть «Тосмар», есть «Магаданнефто», между которыми распределено имущество нефтебазового хозяйства. «Колыманефтепродукт» имущества не имеет, но при этом в нее влиты все финансовые потоки по причине, о которой я уже говорил: каждый месяц нам необходимо иметь 1,5, а теперь 1,7 млрд руб. для оплаты новой партии топлива для региона.
Есть также компания, являющаяся владельцем танкерного флота. Вообще-то, было бы правильнее, если бы таких компаний было две – по одной на танкер. Почему? Не приведи Господь, в море случилась какая-то нештатная ситуация, разлив нефтепродуктов, например.
Загрязнение акватории водного бассейна – это в буквальном смысле финансовая катастрофа для предприятия. В этом случае никакими штрафами не отделаешься. Можно весь бизнес в уплату ущерба отдать и еще должен останешься. Другие наши коллеги так и поступают: одна компания – один танкер, она отвечает за него и больше ни за что.
То же и с нефтебазой. Случилось страшное – утечка, взрыв, пожар. Предприятие в этом случае потеряет все имущество, какое у него есть. Поэтому я не могу класть все яйца в одну корзину, я бы тогда, наверное, с ума сошел.
Усмотрели криминал в том, что мы отдаем свои танкеры в аренду. Да, мы делаем это, но для чего? Для экономии! Для того чтобы не содержать для них целый штат сотрудников. Наши суда, как еще 13 судов других структур, находятся в оперативном управлении компании, специализирующейся на танкерных перевозках, имеющей для этой цели команду профессионалов.
Если бы мы этого не делали, себестоимость транспортировки нефтепродуктов в Магадан была бы на порядок выше.
— Это понятно. А наценка на конечный продукт в результате разделения имущества по разным структурам – она все же присутствует?
— Разумеется. Это те самые 1200 руб. за перевозку тонны нефтепродуктов, это 400 руб. за каждую тонну, которую переваливает ООО «Тосмар». Это заработная плата персонала нефтебазы, автозаправочных станций. Любая работа стоит денег, а как иначе? Вы же не работаете бесплатно, так почему другие за свой труд не должны получать зарплату?
Но в целом это не такая уж большая наценка. Поверьте, другие компании, не аффилированные с ООО «Колыманефтепродукт», брали бы больше. Механизмы рынка таковы.
— Объясните, пожалуйста, и ситуацию на областном рынке авиатоплива, претерпевшего изменения год назад. Чем они вызваны и что за собой повлекли?
— Вызваны изменения заходом в регион ООО «Аэрофьюэлз Магадан», входящего в группу компаний «Аэрофьюэлз». С одобрения правительства области компания арендовала госимущество — топливозаправочный комплекс (ТЗК), который до прошлого лета находился в оперативном управлении службы ГСМ ОАО «Аэропорт Магадан».
Поставляем авиакеросин в регион по-прежнему мы, а его приемом, хранением и отпуском в крыло в магаданском воздушном порту занимается теперь эта компания. Ничего принципиально нового, кроме расценок на названные услуги. Так, если служба ГСМ аэропорта за хранение топлива брала по 800 руб. за тонну, то ООО «Аэрофьюэлз Магадан» — по 3 тыс. руб.
При этом компания не зарегистрирована на территории Магаданской области, даже генеральный директор филиала «Аэрофьюэлз Магадан» здесь не находится, а договор аренды и инвестиционное соглашение с компанией заключены на таких условиях, что расторгнуть их в одностороннем порядке нельзя.
— Повышение стоимости услуг ТЗК ощутимо для авиакомпаний?
— Конечно, и эта разница естественным образом закладывается в стоимость авиабилетов. То есть, убытки авиакомпаний гасим мы, колымчане, из своих карманов. А потом возмущаемся: почему билеты такие дорогие?
Еще более важное, на мой взгляд, последствие появления в регионе «Аэрофьюэлз Магадан»: в целях экономии авиалайнеры стали летать в Магадан с полными баками, чтобы здесь только дозаправляться.
Экономия – дело хорошее, однако ситуацию, когда самолет садится со значительным запасом топлива в баках, безопасной не назовешь. Не хотелось бы пророчить плохое, но ни к чему хорошему это не приведет.
Специально для сведения земляков сообщаю: чтобы повлиять на такое ценообразование в аэропорту «Сокол», мы начинаем строительство своего ТЗК. Комплекс, в возведение которого наша «Колыманефтепродукт» вкладывает около 300 млн руб., должен заработать уже в сентябре этого года.
Таким образом, у авиакомпаний появится альтернатива, у кого заправляться – у нас или у «Аэрофьюэлз Магадан», только у нас будет дешевле. Мы просчитали экономику проекта: если в аэропорту будет переваливаться около 2 тыс. тонн керосина в год, то и заправка в крыло, и перевалка с хранением у нас будет дешевле на 2900 руб. за тонну. Это существенно и в условиях честной конкуренции – бесспорный козырь.
— Значимость предприятия для территории наглядно демонстрируют ее налоговые отчисления. Сколько налогов в год ваша компания платит в региональный бюджет?
— Налогообложение за 2015 год во все уровни составило 1 млрд 84 млн руб., из них в местный бюджет мы заплатили порядка 450 млн руб. По меркам города и области это много, фактически в ряду налогоплательщиков мы стоим на втором месте после энергетиков.
— Подозреваю, что внимание региональных контролирующих органов к вашей компании самое пристальное…
— Проверки – особая тема для разговора. Я даже специальный доклад по этому поводу думаю подготовить как-нибудь к совещанию при губернаторе. Сказать, что «достали», будет не правильно. Они нас изнуряют, берут на измор, рассматривают в микроскоп, ничего крамольного, впрочем, при этом не находя.
За 2015 год мы пережили 49 проверок. Если умножить их на 20 рабочих дней (средняя длительность проверки), получается 2,5 года непрерывного выворачивания наизнанку! В этом году ничуть не легче.
Порой доходит до полного абсурда. Недавний пример. По неизвестным нам причинам ООО «Колыманефтепродукт» включили в список предприятий, обязанных работать в период военного времени. Решение об этом приняла некая Тройка, приняла секретно, мы об этом ничего не знали.
Узнали только тогда, когда к нам пришла проверка из ведомства ГО и ЧС. Она-то и просветила нас, что мы должны были сделать (сами того не ведая), чтобы оправдать столь высокое доверие: пошить на все резервуары маскхалаты — белые для зимнего времени и зеленые для лета, причем из материала, который не вызывает искры.
Кроме того, мы должны иметь у себя в структуре спасательное военизированное подразделение, которое будет заниматься разведкой и ликвидацией ситуаций, связанных с радиоактивным, химическим и бактериологическим заражением.
Для данного подразделения мы должны оборудовать специальный класс для обучения. А еще — построить своими силами бомбоубежище. А за пределами 100-мильной зоны от Магадана должны оборудовать эвакуационный пункт для работников и членов их семей.
Всего перечень, чего мы должны, включает около 250 пунктов. Как водится: не выполним – штрафные санкции, а то и под суд руководитель пойдет… Спрашивается, для чего тогда структура ГО и ЧС, если все оборонные мероприятия – забота бизнеса? Нас проверять?
А сколько нам нужно давать всевозможных отчетов в фискальные органы! Такое впечатление, что к бизнесу государство относится как к опасному и очень вредному паразиту, которого надо истребить во что бы то ни стало.
Вследствие того, что на территории России нет ремонтной базы для судов, мы ремонтируем наши танкеры в КНР. Так вот, мудрые китайцы говорят, что не всякий человек может быть предпринимателем. Предприниматель просто так не рождается, а уж если родился, то его нужно всячески беречь и поддерживать. Он ведь налоги платит!
Чиновники что? Чиновником может работать каждый, для этой работы людей найдется сколько угодно, а вот грамотно вести бизнес – это уметь надо. Как будет работать предпринимательский корпус, такое благосостояние будет и у страны. А у нас что?..
Что надо сделать, чтобы в головах у россиян совершился переворот, чтобы слово «предприниматель» они перестали воспринимать как ругательство? А без такого переворота экономике страны не подняться.
Это я к чему? Если есть ко мне, к нашей компании конкретные претензии, с доказательствами и аргументами, предъявите их! Я готов ответить на любой вопрос. Я предлагал сопредседателю регионального Народного фронта: создайте группу из компетентных лиц, и давайте вместе проработаем тему, проясним все неясности. Группа пока не создана, однако мое предложение остается в силе.
Автор статьи: Евгения Александрова.
19.05.2016 год.